Режиссерский дебют Купера, в котором он исполнил одну из главных ролей и выступил сопродюсером, вряд ли имел бы столь высокий рейтинг ожидания и такую честь — открывать старейший в мире кинофестиваль, не будь в титрах имени Леди Гаги — поп-звезды мирового уровня. В свою очередь, никто, кроме Брэдли Купера, не разглядел в популярной певице актерского потенциала и уж тем более — таланта, достойного главной роли.

Надо сказать, что замахнуться на ремейк «Звезда родилась» — культового мюзикла 1937 года, а затем культовых же фильмов по его мотивам (1954 года с Джуджи Гарлэнд в главной роли и 1976 года с Барброй Стрейзанд), будучи в статусе режиссера-дебютанта — для этого надо иметь смелость безумца! Не давая никаких оценок фильму, корреспондент OnAir выслушала эмоциональный рассказ о его съемках от первых лиц и признает, что пресловутая «химия» между Брэдли Купером и Леди Гагой сохранилась и вне экрана этого фильма о любви стареющего кантри-певца и молодой восходящей звезды сцены.

ЛГ: Я, напротив, очень горда, что премьера фильма состоялась тут, именно на Венецианском кинофестивале, потому что моя семья родом из окрестностей Венеции.

БК: Думаю, что наши итальянские корни во многом помогли нашей совместной работе над этим фильмом. Леди Гага — наполовину итальянка, я — на четверть. Ее настоящая фамилия — Кампано, как и девичья фамилия моей матери.

ЛГ: Кампанья! Так правильно звучит фамилия нашей семьи.

БК: В Италии — Кампанья, а в Америке она трансформировалась в Кампано. (Смеется). Знаете, буквально через десять минут после того, как мы с Леди Гага познакомились, я уже ел простую домашнюю итальянскую еду на кухне у нее дома…

ЛГ: Да, я сразу спросила, не голоден ли он?

БК: Так что это нас сильно связывало и поддерживало — то, что мы оба из итало-американских семей с восточного побережья США. У нас в какой-то мере общее воспитание, детский опыт и восприятие мира.

ЛГ: Признаться, я много лет жила в своей мечте когда-нибудь стать актрисой… Но знаете, вокруг тебя может быть сотня людей и 99 из них не будут верить в тебя. Будет только один, кто поверит. И им оказался Брэдли, так что… Я очень счастлива.

В начале моей карьеры я всегда любила трансформироваться, менять внешний вид и становиться различными персонажами. Это — часть моего искусства, часть моей музыки. И могу сказать вам искренне, что Брэдли — просто замечательный режиссер! Он хотел видеть меня такой, какая я есть на самом деле. Я очень хорошо помню, как я спускалась по ступеням своего дома перед тем, как мы начали пробы «Звезда родилась», и Брэдли подошел ко мне: у него в руках было средство для снятия макияжа. Он провел рукой по моему лицу, и увидел остатки следов макияжа, совсем немного, но всё же… И он сказал мне: «Знаешь, я не хочу никакой косметики у тебя на лице! Мне нужна ты сама, какая ты есть». Он нашел во мне эту уязвимость, уязвимость человека с ежедневной потребностью прятать себя под косметикой. Поэтому с самого начала работа с ним была для меня чем-то особенным. Он помог мне чувствовать себя такой свободной и естественной.

Как я уже сказала, кино всегда было моей тайной мечтой. Я всегда хотела стать актрисой. Вызовы, с которыми я столкнулась во время съемок, связаны с характером моей героини — она ранимая и беззащитная. Мне трудно было найти в себе эти качества, потому что за годы в музыкальном бизнесе я научилась быть универсальным солдатом. Я не могла найти в себе слабость, уязвимость, но Брэдли отыскал ее во мне и вытащил наружу. Это была первая моя роль в кино, и мне, конечно, было страшновато браться сразу за главную роль. Но в лице Брэдли рядом со мной был мой друг и партнер, который помог мне со всем справиться. И, наверное, будет верно сказать, что мы всегда хотим работать с теми, кто лучше нас. Я это обожаю! Я смотрела, как работает Брэдли на площадке, как он руководит перестановкой камер, света и декораций. Он был великолепен во всем, что делал. Да, мне было страшновато, но когда ты прыгаешь в воду рядом с тем, кто плавает как рыба, то все проходит нормально.

БК: Конечно! История, рассказанная в нашем фильме, не первый раз попадает на экраны, это уже третья интерпретация сюжета классического голливудского мюзикла 1937 года. Был его знаменитый ремейк 1954 года, снятый Джорджем Кьюкором с Джуди Гарлэнд в главной роли. Этот фильм произвел на всех нас большое впечатление. В нашем фильме исполняется прелюдия из него Somewhere over the Rainbow. Это моя попытка отдать дань классическим фильмам, как бы повесить такую мемориальную табличку, что мы признаем, насколько это был и есть великий во всех смыслах фильм. И наша финальная сцена проходит в церкви, где когда-то снимались сцены с Джуди Гарлэнд — это тоже дань уважения фильму 1954 года.

ЛГ: Думаю, можно, не опасаясь высокопарных слов, сказать, что это настоящая классика жанра. Мы видели уже столько реинкарнаций этого сюжета, что история, которая лежит в его основе, прошла испытание временем. Прекрасная история любви, которая, как мне кажется, затронет сердца людей во всем мире. История того, что Брэдли назвал историей взаимосвязи и привязанности между людьми.

ЛГ: Основной трудностью для меня в исполнении роли Эли было то, что в самом начале сюжета она полностью разочарована в себе. Когда я начинала свою карьеру в музыкальной индустрии, когда я решила, что стану профессиональной певицей, мне было всего 19 лет. Помню, я повсюду таскала свои клавиши, из бара в бар, ужасно желая получить заказ на работу. Мне отказывали в большинстве случаев, но я не была разочарована в себе — я очень сильно хотела играть для людей. И очень сильно верила в себя. Эли совсем не верит в себя в начале истории. И ее связь с Джеком, их история любви, то, как он верит в нее — вот то, что возвращает ее к жизни.

БК: Представьте себе, что мировая знаменитость, поп-звезда, которая только что выступала на Суперкубке, должна играть девочку, которая впервые выходит на сцену! И она смогла найти в себе снова ту девочку и вспомнить, как это бывает впервые. И сыграть так, что я просто не мог поверить, что ей раньше не приходилось играть роль в кино. А мы играли вместе не один раз, мы снимали один эпизод по нескольку раз, по несколько дней, и каждый раз это было свежо и ново. И я чувствовал, что я веду ее по этому пути, эту женщину… Это был невероятный опыт для меня и как для актера, и как человека: смотреть, наблюдать за ней, видеть, что она играет настолько великолепно, что никто никогда не поверил бы, что она делает это впервые. И вряд ли кто-то сыграл бы эту роль лучшее нее.

ЛГ: Должна сказать, что Брэдли и я настолько погрузились в свои персонажи, что этот момент показался нам обоим настолько естественным, как если бы это произошло с нами на самом деле! Нас слушала настоящая живая аудитория, на съемках фильма мы пели только «живьем». А так как я раньше не делала этого в кино (хотя я певица, но я никогда не пела на съемочной площадке), мне легко было погрузиться в этот момент и сказать самой себе: «Это впервые для тебя, твой первый опыт петь в кино!», а затем выйти и сыграть эту сцену. Эли делает примерно то же самое: выпивает немного «жидкой храбрости», хлопает рюмкой о стол, поднимается на сцену и поет. И я прекрасно помню, как на последнем дубле, когда мы снимали эту сцену, у меня ничего не получалось. Мы сделали уже много дублей, но именно перед последним Брэдли подошел ко мне и сказал: «Окей, а сейчас я хочу, чтобы ты просто оторвалась!» Я так и сделала, и это было великолепно, и у меня было такое ощущение, будто я снова в начале пути и пою свою песню впервые людям со сцены. Это совершенно особенное чувство!

БК: Я тоже хочу немного добавить… Когда Леди Гага выходила на сцену, чтобы петь, вся наша съемочная команда собиралась вокруг, чтобы послушать ее. Мы будто забывали, что мы на работе. Каждый раз, когда она начинала петь, мы просто сидели и слушали, и испытывали огромную благодарность за то, что мы можем видеть эту великолепную актрису за работой, и это чувство не проходило никогда. Это было как безумие: она начинает петь — и вокруг словно меняется температура воздуха.

БК: Это вопрос отношения одного человека к другому. Мне с ней было настолько комфортно с первого дня знакомства, что мы даже пели вместе в самые первые 15−20 минут нашего знакомства. И я бы соврал, если бы сказал, что нервничал по этому поводу. Это правда: она внушала доверие и чувство комфорта. И когда видишь работу певицы такого масштаба, которая общается с тобой на равных, это вселяет спокойствие и уверенность. Все время я чувствовал полную уверенность в происходящем.

Знаете, лет шесть тому назад я был на концерте группы Metallica. Я как-то встретил Ларса Ульриха, сказал ему, что я большой фанат группы, и он пригласил меня на концерт. Раньше я всегда был в толпе среди зрителей, а тут я вместе с его отцом простоял весь концерт на сцене прямо за ударной установкой. И увидели весь масштаб происходящего глазами человека, стоящего на сцене во время концерта. И именно тогда, кажется, я подумал: «Вот как должны чувствовать происходящее эти люди, исполняя музыку!» Так что в моем фильме зритель как будто все время находится на сцене и смотрит на все происходящее с нее. Это было главное, чего я хотел добиться, как рассказчик истории.

ЛГ: А еще он сам, кстати, — отличный певец!

БК: (Смеясь.) Знаете, когда я сказал одному своему приятелю, что буду петь живьем в фильме, до этого немного попевая лишь когда-то в колледже, тот сказал: «Ну окей, конечно, ты с этим как-то справишься». Но потом я добавил, что петь я буду вместе с Леди Гагой, и скоро съемки!.. (Хохочет.)

ЛГ: Послушайте меня: он прекрасный певец! Был момент, когда он сел за пианино в моей гостиной, начал играть и запел, я остановилась и сказала: «О, Боже, Брэдли! У тебя такой невероятный голос!» Он поет прямо всем своим существом, от души, и это так подходит Джеку как персонажу. И это именно то, что мне нравилось в работе с Брэдли: то, что он безоговорочно принял меня как актрису, а я его — приняла полностью как музыканта. И он провел столько времени в студии с музыкантами, изучая музыку, изучая то, что происходит за кулисами музыкальной индустрии. Это было просто невероятно, наблюдать за этим и быть частью этого.

ЛГ: Много-много раз в начале карьеры мне приходилось говорить «нет». Когда я начинала, я была не самой блистательной девушкой из тех, кто выступал на сцене. Были многие, кто писал собственную музыку, были те, кто пел чужую. Многие руководители студий хотели взять мои песни и отдать их другим исполнительницам, но я, можно сказать, держалась за свою музыку, вцепившись в нее мертвой хваткой, так что пальцы белели: «Мои песни кроме меня петь никто петь не будет!» Ну и еще, знаете, есть такие вопросы, когда вам предлагают сменить внешность или имидж, Они хотели заставить меня выступать с танцорами, а я тогда всё больше сидела за фортепиано. Но я всегда стремилась держать все в своей жизни под своим контролем, воплощать свое видение и делать то, что было нужно мне, а не кому-то. Моя героиня в этом фильме ведет себя точно так же. Я никогда не хотела быть сексуальной в привычном стиле остальных женщин, никогда не хотела, чтобы на меня смотрели как на остальных женщин, я хотела быть свободной художницей с собственным видением и своим собственным внешним видом. И, думаю, то же касается и Эли в этом фильме: она сама создает свою карьеру и пытается найти свое место в мире.

БК: В персонаже Джека мне, прежде всего, нравится то, что он не думает о славе вовсе. Именно это мне хотелось воплотить в своем персонаже: то, что он смотрит на мир с абсолютно другой точки зрения — не с точки зрения славы и выгоды. Что касается меня лично, то для меня слава ассоциируется в первую очередь со звуковыми впечатлениями, вроде тех, что есть у нас в фильме: сильный шум и … вдруг ты один в тишине. Мне не хотелось включать в фильм никаких папарацци или пресс-конференций как спутников славы. А сделать упор на личностный и чувственный опыт человека, который прошел долгий путь.

БК: Знаете, самое лучшее, что вы можете сделать, рассказывая историю — это поставить перед собой такую сложную задачу, что придется учиться чему-то новому на каждом шагу. И мне бы пришлось два часа рассказывать только о том, чему я научился за время работы над этим фильмом. И все это случилось только потому, что кто-то в меня поверил. Говоря об этом фильме, надо сказать, что есть такой человек — продюсер Сью Кроул, которая безоговорочно поверила в этот фильм, когда остальные сомневались. И мне кажется, что она — основная причина того, что все получилось. Так что главный залог успех — люди, которые верят в вас. Их поддержка позволяет вам делать что-то новое, учиться и расти. Потому что именно в таких случаях у тебя получается смотреть своим страхам в глаза. А ведь учиться чему-то новому — это именно смотреть в глаза страху и сомнениям.

Моим главным испытанием было время… Сейчас, когда я отвечаю на ваши вопросы, мне 43 года. Не знаю, как вы лично это ощущаете, но я пришел к этому возрасту с пониманием того, что время — самая дорогая валюта в мире. И мне просто хотелось быть уверенным в том, что я использовал данное мне время самым лучшим способом. Этот фильм занял четыре года моей жизни и каждая минута, каждая секунда того стоили. И мне остается только надеяться, что в будущем я буду реализовать проекты, которые мне будут нравиться так же, как я любил этот проект.