К сожалению, участок Свенцяны — Березвеч оказался первой и последней узкоколейной дорогой общего пользования, построенной на территории Беларуси до Первой мировой войны. Но строительство подобных дорог продолжилось, просто узкая «железка» приобрела новое назначение — вывоз леса с частных угодий.

С началом индустриализации в 1930-х годах узкоколейки стали использовать для транспортировки торфа. До сих пор все белорусские узкоколейки задействованы на предприятиях топливной промышленности.

Даже по главному проспекту Минска проходила узкоколейка длиной в 15 километров. Она соединяла первую городскую электростанцию с двумя торфоразработками на окраинах и выходила на нынешний проспект Независимости в районе кинотеатра «Октябрь». Тягу вагонеткам обеспечивали мелкие паровозы, от искр которых нередко загорались деревянные дома, расположенные на пути следования. В 1936 году горсовет утвердил проект доставки торфа трамвайными платформами, и узкоколейку разобрали. Но во время Второй мировой войны ее прежний участок снова был восстановлен. Первая минская электростанция проработала до 1956 года. Предположительно в это время узкоколейка была окончательно демонтирована.

Торфодобывающее предприятие «Дитва» существует с 1957 года, все это время по узкой колее рабочих подвозят к отдаленным и труднодоступным месторождениям в миниатюрном вагоне. Стареньком, зато уютном. На нем мы и отправимся к месторождению белорусского черного золота. А пока исследуем «уменьшенную вселенную»: пахнет машинным маслом, в кирпичных ангарах отдыхают малыши-тепловозы, а снаружи ждет обеденного времени вагон-столовая. Заходим внутрь и будто попадаем в кадр советского фильма «Девчата». Только смартфоны и зеркалки туристов не дают забыться. Артем уверяет, что подобных вагонов в нашей стране всего два, причем данный экземпляр ценен тем, что его не модернизировали, а просто отремонтировали, — внутри он такой же, как в 1960-х.

Артем Слизкий: «Нам предстоит преодолеть около 12 километров в одну сторону, столько же в обратную. Такой маршрут идеален для однодневного путешествия, ведь скорость нашего состава — всего 15−20 километров в час, правда, кажется, что едет он намного быстрее».

Тем временем у нас первая остановка. Нужно пропустить грузовой состав. И пока мы пытались придумать, как разминуться двум поездам на однопутной железной дороге, машинист вручную переводит стрелки и съезжает в специальный карман, в котором можно пропустить встречный состав. На конечной станции есть такой же, там тепловоз объедет наш вагончик, и мы сможем двигаться обратно. А пока только вперед!

За очередным поворотом вдоль узкоколейки расстелилась безмятежная водная гладь. Все, что мы сейчас видим, — поля, где когда-то велась добыча торфа, сейчас они повторно затоплены естественным путем. Это низинные болота, и для их разработки используется искусственное водоотведение. Насосы отключили, дамбу разобрали, и вода вернулась на свое место. Теперь здесь можно наблюдать бакланов, белых и серых цапель, гоголя, лебедей и других птиц. Правда, сейчас сезон гнездования, поэтому многих пернатых мы не увидим — у них дела поважнее. Путешествуя по узкоколейке, можно встретить и диких животных: они прохаживаются вдоль путей.

Прибываем на конечную. Если бы и захотели ехать дальше — рельсов больше нет. Вокруг глушь, где не ловит мобильная связь, а запах полевых трав бодрит лучше, чем утренний кофе. Идем на торфяное поле: обувь моментально становится черной от пыли, но удержаться и не попрыгать на этой мягкой торфяной «подушке» невозможно.

Неподалеку от нас пылевыми вихрями проносятся валкователи. Они формируют торфяные валки шириной в полметра, высотой сантиметров 30 и длиной во все поле. Эти горки равномерно, слой за слоем, со всего болота собирают большие оранжевые машины — харвестеры. Черное золото складывают в большие кучки, которые называют караванами. За лето торф вывозят по узкоколейке, складируют на базе, а затем продают: так тепло приходит в белорусские дома.

Возвращаемся обратно. Вагон-столовая уезжает исполнять свое предназначение, мимо станции за очередной порцией торфа неспешно проходит грузовой состав. «Железка» живет в своем размеренном ритме.